Цицерон как политик и оратор
Древний Рим / Власть диктаторов и императоров / Цицерон как политик и оратор
Страница 5

Впоследствии, сопоставляя Демосфена и Цицерона, известный римский ритор Квинтилиан говорил, что у первого «ничего нельзя сократить», а ко второму «нельзя ничего прибавить» (I в. н. э.). Как оратор он, бесспорно, был человеком высокой культуры и обширнейших познаний, сторонником волнующей, яркой и образной речи. О том, какое впечатление производили его речи и произведения на людей, говорит и признание Блаженного Августина. Когда тот в 372/373 г. н. э., в возрасте восемнадцати лет, впервые прочел «Гортензия» Цицерона, его охватил восторг, огромное воодушевление. Позже в «Исповеди» он признался: «Эта вот книга изменила состояние мое… Мне вдруг опротивели все пустые надежды; бессмертной мудрости желал я в своем невероятном сердечном смятении… Не для того, чтобы отточить язык, взялся я за эту книгу: она учила меня не тому, как говорить, а тому, что говорить… Она увещевала меня любить не ту или другую философскую школу, а самое мудрость, какова бы она ни была: поощряла любить ее, искать, добиваться, овладеть ею и крепко прильнуть к ней. Эта речь зажгла меня, я весь горел». Будьте уверены, Августин был не одинок в своем восхищении.

Разумеется, Цицерон был неоднозначной личностью. При всех его словесных поклонах и хвале республиканизму, он и сам «имел склонность к цезаризму». Эта очевидная двойственность его натуры объясняется как врожденными качествами, так и условиями, в которых ему приходилось действовать, бороться и работать. С другой стороны, возможно, именно противоречивый и очень неоднозначный характер личности Цицерона и делает личность столь привлекательной. Зелинский пишет: «Именно эта двойственность, лишавшая Цицерона при его жизни той импульсивной силы, которая свойственна простым и цельным натурам, сделала его интересным предметом изучения и упрочила его влияние после смерти. Возможность исправлять путем самовоспитания природные недостатки и создавать в себе по собственному выбору иную, лучшую природу – вот мораль, которую выводили, иногда сознательно, иногда нет, из изучения личности Цицерона, и эта мораль, важная и драгоценная для совершенствования человеческой личности, всегда манила и будет манить людей к ее изучению».

Все же дабы не стать жертвой очередных иллюзий, читатель должен понимать, что представлял собой Цицерон как политик и чьи интересы он выражал. Разумеется, он не мог быть защитником народа. Являясь представителем всадничества, он стоял на стороне богачей. Он был человеком из Арпина, переселенцем (inquilinus), то есть тем, кого римляне называли «новые люди» (homines novi). Понятно, такой человек хотел возвыситься любым способом. Великие люди типа Цицерона стремились к благосостоянию и власти. Вот и Цицерон купил дом на Палатине в древнем историческом центре Рима, как наша плебейская буружуазия покупает нынче дома в центре белокаменной – желательно с видом на Кремль. Детали: он называл себя «врагом дорогих обедов», но павлины (а это очень дорогое блюдо) появлялись у него на столе регулярно; писал, как о чем-то само собой разумеющемся, что он, дескать, отказался «от устриц и мурен». Цицерон готов был с мечом в руках отстаивать против новых претендентов богатство, добытое его кланом в смутные времена. Цицерон говорил сенаторам, что их противники – в первую очередь популяры. Их наш славный Цицерон и называет «mali cives» (дурные граждане)… Понятно, что новое сенаторство, настроив себе особняков, составив за эти годы огромные состояния, живя в роскоши, изобилии и неге, пуще смерти боялось прихода к власти мелких земледельцев, людей бедных. Он – приверженец республики, но консервативного типа. Он борется против старой партии аристократов, но сам стоит на позициях богачей. В этом, если угодно, «историческая обреченность» Цицерона (политика, отстаивавшего интересы горстки римской знати и элиты). Страница книги Цицерона «Об обязанностях»

Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8

Смотрите также

Предисловие
Почти двадцать лет назад я заключил соглашения, результатом которых стала эта книга. К началу войны около полумиллиона слов в соответствии с договором уже легли на бумагу. Конечно, предстояла немала ...

Наука и политика. Война и мир
С тех самых пор, как мои занятия античным миром приняли сознательный и самостоятельный характер, он был для меня не тихим и отвлекающим от современной жизни музеем, а живой частью новейшей культуры; ...

Греция – родина европейской цивилизации
История как особый вид научного знания – или, лучше сказать, творчества – была детищем именно античной цивилизации. Разумеется, и у других древних народов, и, в частности, в соседних с греками стран ...