Итогом этого безудержного стремления людей к богатству и власти в государствах античного мира стала всеобщая зависть, ненависть, подозрительность, недоверие, взаимная вражда. В начале истории греки позволяли себе крупные траты разве что при погребении близких. Считалось в порядке вещей, если достойного человека, мудреца, героя в последний путь проводят с честью. Пышные похороны государство устраивало воинам, павшим в битвах за отечество. При Солоне и Ликурге появились законы, наказывавшие за чрезмерную тягу к роскоши. Но вкусы и нравы афинян меняются со временем.

По мере того как богачей становилось все больше, а благосостояние элиты росло полисы стали клониться к закату (как ни «странно»). Хотя секрет эволюции довольно прост. Люди совсем потеряли совесть, готовы были почти открыто идти на грабеж и воровство (государства, близких, храмов). Не оставалось ничего святого. Полибий сказал о греках, что если им доверить хотя бы один обол из общественных денег, они с удовольствием возьмут и его. Причем если даже и выдадут расписку, ни за что не поступят с общественными деньгами честно (то есть, попросту украдут). Среди греков, как и среди других, росло имущественное расслоение. С ростом богатств нравы еще более испортились. Бедные ненавидели богатых, а крестьяне чувствовали все большую неприязнь к горожанам. Эгоизм и индивидуализм побуждали людей стремиться к роскоши, богатству, удовольствиям. Древнегреческий поэт так скажет:

В этом вся жизнь. В наслаждении

жизнь. Отойдите заботы!

Смертного жребий недолог.

Сегодня – дары Диониса,

Хоры, венки из цветов и женщины

с нами. Сегодня

Пользуйтесь благами всеми.

А завтрашний день неизвестен.

Среди греков всегда можно было найти тех, кто за деньги охотно был готов услужить персидским, карфагенским, македонским, римским интересам. Одним из таких подлецов был Демад, не знавший никаких других соображений и интересов, кроме личных. В отношении «родных Афин» он всегда искал случай обрести хоть какую-нибудь выгоду, признаваясь, что ему абсолютно наплевать на патриотизм. Он не желает способствовать делу расцвета государства и упрочению его роли «в делах вселенной». Дройзен говорит о нем: тот был талантлив, но лишен характера, блестящ, но поверхностен, скорее болтлив, чем красноречив. Главный его инстинкт, которому он служит, – жадность к деньгам. Антипатр метко сказал о Демаде – тот подобен жертвенному животному, от которого в конце концов ничего не останется, кроме языка и брюха. Сколько же подобных «демадов», безмерно жадных до бешеных денег, повидали за последние десятилетия (и видим по сей день) в многострадальной России.

Всюду торжествуют наглость и подлость. Девиз только один: «Человек – это деньги» (Алкей). Бедность подавляет народ, но это никого не волнует. Дурные и злые обогащаются и процветают, а добрые и бедные нищают, опускаются и гибнут. Солон призывал людей опомниться, обуздать их корыстолюбие. Наглость до добра не доведет. Он предупреждал богатых и знатных («великих мужей», «более могущественных и превосходящих силой») – всему есть предел. Вы пресыщены буквально свалившимся на голову неправедным богатством! Ведете роскошную жизнь! У вас власть и сила! Но вы губите вашей преступной политикой Родину!