Но может быть, его походы имели какую-то научно-географическую и культурную ценность, скажем, подобно походу Наполеона в Египет? Бесспорно, крупицы новых знаний для европейцев и азиатов это «мероприятие» дало. Предприняты были определенные усилия в направлении научных изысканий: в государственный архив Вавилона сданы на хранение важные отчеты генштабистов Александра, где приложены измерения завоеванных стран, так что его можно назвать и «первым землемером». Вспомним, что еще Аристотель жаловался на неверность данных по расстояниям, полученных от купцов и караванов. Благодаря ему и Неарху Критскому стали известны течения Инда и Ганга и другие данные по географии Индии и Месопотамии. Конечно, есть доля истины в словах и тех авторов, что говорят: «Историки часто приписывают ряд географических открытий Александру Македонскому и участникам его походов или сильно преувеличивают их роль в деле изучения географии Востока. Войска Александра проходили через области Персидской империи, заселенные древними народами высокой культуры, либо через территории, хорошо известные этим народам. Участники македонских походов, как правило, не добыли на месте новых и не обработали старых географических материалов, собранных покоренными ими народами (египтянами, персами и др.). И все же можно отметить по крайней мере три относительно крупных географических достижения, связанных с именем Александра и его соратников: получение сведений о Приаралье, исследование Персидского залива и Красного моря». Поручение исследовать Каспийское море не было исполнено в связи со смертью полководца. Неудачей закончилась попытка обогнуть Аравию (ни Архей из Полы, ни Андросфен из Тазоса, ни Гиерон из Солои не смогли этого добиться). Эра подлинных масштабных географических открытий была еще впереди. И стоило ли ради этого положить несколько сотен тысяч людей – большой вопрос. Сенека писал: «Александр, царь Македонский, принялся изучать геометрию – несчастный! – только с тем, чтобы узнать, как мала земля, чью ничтожную часть он захватил. Несчастным я называю его потому, что он должен был понять ложность своего прозвища, – ибо можно ли быть великим на ничтожном пространстве?» Далее Сенека очень злободневно говорит о «безумце», который простирает «свои помыслы за океан» в мечтах о мировом господстве…

Античная камея, изображающая Александра и Роксану

И вообще надо бы ответить на вопрос – что все-таки хотел создать Александр? Одни утверждают, что его целью было создание огромной эллинской державы, с царем-греком во главе, основой которого было бы греко-македонское войско и греческая культура. Так ли это? Полагаем, что скорее он все же думал о своего рода «мировом правительстве», основой которого стали бы азиатские порядки и нравы, да и азиатское войско. Иначе он венчался бы в Афинах или в другом греческом полисе. Попытки соединить Запад и Восток по-своему замечательны, но они в то время были нереальны (проблематичны они и ныне). Вот какими представлялись цели Александра авторам труда «История человечества»: «Таким образом, духовное завоевание востока удалось благодаря живой наблюдательности, присущей жителям запада. Но брак между странами востока и запада, который был отпразднован брачным пиром в Сузах, оставался всегда рабским браком, причем восток играл (в нем) роль господина. Правда, включение персов и вообще других племен в македонское войско обозначало собою победу западной организации; но планомерное включение персидских войск в самые ряды македонских фаланг могло только разрушить эти фаланги. И все-таки Александр полагал, что политическое господство греков над всем миром возможно только при условии слияния народов. Переселения народов из Азии в Европу и из Европы в Азию должны были создать для этого освященного религией всемирного царства однородные массы, связанные только с династией, но не между собой. В отдаленном будущем ему представлялся греческий город-государство, носитель новой культуры; здесь же, на родине, древнее государственное устройство могло стать опасным, и поэтому Александр, вместе с вытеснением всяких воспоминаний о Коринфском союзе, издавал указы, предписывающие возвращение изгнанников и запрещающие общие собрания ахейским и аркадским городам. Гарнизоны ставились по городам, одним тиранам оказывалось покровительство, другие были в опале, так что восточный деспотизм одержал, казалось, победу над всей западной цивилизацией». Тут интересно осторожное упоминание о том, что в будущей карте мироустройства пальма первенства отдается не Западу, но Востоку. То, что начал Александр, может все же свершиться.