Доисторические хищные твари

Прожив долгую жизнь (90—109 лет), Демокрит стал «всезнающим». Он без устали взбирался по бесконечной лестнице знаний. Рациональный взгляд на науку и образование тогда не стал еще sine qua non (само собой разумеющимся) для большинства обитателей ойкумены. Аристотель даже называл скромность в науке и познании не иначе как «серединой между бесстыдством и стеснительностью». Закладываются основы и нормы научного знания. Если в VII—VI веках до н.э. философы утверждали истину как прорицатели, основывающиеся на туманных доводах и аналогиях, то, начиная с Парменида, и особенно с Анаксимандра, они чаще прибегают к научной аргументации, выделяя некие общие закономерности в сфере познания, дабы положить их в основу диалектики. Громкой славой пользовались Фалес и Анаксимандр, Эвпалин и Архимед. Говоря о теории сфер Анаксимандра, Шиллер писал («Художники»):

Теперь гармонию он сферам возвратил

С самодовольным юным обаяньем,

И если он пленялся мирозданьем,

Он симметрию в нем любил.

Ознакомившись с учениями Левкиппа и Протагора, Демокрит пленился красотой мироздания. Он считал, что жизнь на Земле и во Вселенной возникла не как результат божьего творения, но как итог механического взаимодействия частиц природы, и полагал, что сначала из сырого и влажного ила произошли земноводные, а от них произошли наземные животные. Первые люди рождены из воды и ила. Некоторые отцы церкви (Лактанций) вменяли ему в вину то, что он осмелился утверждать, что люди – всего лишь твари, которые «произросли из земли наподобие червяков, без всякого Творца и безо всякого разумного основания». В целом ряде случаев мы скорее согласимся с позицией Демокрита, чем Лактанция. История показывает, сколь слабо выражено в массе людей то, что можно было бы назвать «божественным началом». И наоборот: именно «червячное начало», где напрочь отсутствует мысль, где существо занято процессом поглощения пищи и ее переваривания, составляет для многих главное назначение и основную функцию их бытия. Б. Н. Чичерин пишет: «История привела к торжеству демократии, она явилась владычествующею в Афинах и в других греческих городах. Но с этим вместе начинается процесс ее разложения…» Учение Демокрита и было той демократией, которая умеет себя умерять, сдерживая свои стремления «в пределах закона и разума».

Греческий философ. С античной статуи

В те времена (VI—IV вв. до н.э.) творили Платон и Аристотель, Софокл и Еврипид, Алкей и Архилох. То время более располагало к созиданию и философии. Поэтому когда Демокрит прочитал согражданам сочиненный им труд «Великий Мирострой», люди смогли оценить оный по достоинству. Поэтому ему не только простили его бедность, но и щедро наградили. В честь философа воздвигали статуи. На старости лет он познакомился с Гиппократом. Впоследствии, когда к нему придет громкая слава, имя его – Абдерит – жители города Абдеры будут произносить с особой гордостью. Греция умела ценить ее выдающиеся таланты. Демокрит – одна из влиятельных фигур среди философов Древней Греции. Тимон выразил похвалу в таких словах: «Пастыря слов Демокрита, двойной изощренного мыслью, всемудреца, болтуна, поспешил я прочесть среди первых». Правда, Платон, упоминая почти всех древних философов, не упоминает нигде Демокрита (даже там, где надо было по логике вещей и возразить ему). Если это и не зависть, то, видимо, понимание того, что ему придется спорить с одним из лучших философов. Сыграло роль и присущее мудрецам чувство соперничества. Сам Демокрит говорил: «Я зашел дальше всех моих современников; я расширил мои исследования далее, чем всякий другой; я видел больше стран и земель и слушал больше ученых людей; в слагании линий, сопровождаемом доказательствами, никто не превзошел меня, даже египетские землемеры». Подобные самооценки в древности были довольно частым явлением. Ведь если сам о себе не напомнишь, то о тебе могут и забыть. Нужно было утверждаться в столичном, афинском мире, среди стольких светил и умов. В другом месте он косвенно подтверждает это мнение, говоря: «Я приехал в Афины, там меня никто не знал».